Он сжал мое горло
неадекватные герои, как главные, так и второстепенные. Сборище инфантильных эгоистов. Не. >>>>>
Последний романтик
Сюжет интересный. Но столько тягомотины. Устала читать >>>>>
Линда Ховард
Полночная радуга
«Пожалуй, я становлюсь слишком старым для такого рода дерьма» — размышлял Грант Салливан.
Какого черта он делает здесь, в джунглях, если поклялся, что нога его не ступит сюда снова? Задание было нелегким – спасти богатенькую особу из высшего общества. Но из того, что он увидел, выходило, что эта особа совсем не хочет быть спасенной. Большую часть времени она проводила, лежа в шезлонге возле бассейна, смеющаяся и довольная жизнью. Вставала она поздно, день проводила загорая и плавая в бассейне, а по вечерам пила шампанское в выложенном керамической плиткой патио.
Ее отец сходил с ума, беспокоясь о ней, думая, что дочь страдает от неслыханных пыток похитителей.
Напротив, леди выглядела так, словно находится в разгар сезона на Ривьере. Она, безусловно, не подвергалась никаким пыткам. Если кто-то и был подвергнут пыткам, подумал Грант с растущим гневом, это он сам. Его искусали комары, одолели жужжащие мухи, ноги совсем затекли без движения, и замучил голод.
Он ненавидел местную еду, предпочитая питаться впроголодь. Влажность растравила старые раны, слишком много старых ран, и сейчас они снова причиняли боль. Нет сомнений: он слишком стар для подобной работы. Ему тридцать восемь, более половины своей жизни он провел, участвуя в военных операциях по всему миру. Он настолько устал, что, наконец, год назад покончил со службой и спецоперациями, не желая ничего, кроме как просыпаться в одной и той же кровати каждое утро. Один — потому что ему не нужна была компания, или что-либо другое, он предпочитал оставаться в своем аду в одиночестве.
Пожалуй, он еще не дошел до того, чтобы поселиться, в пещере, как отшельник, коим многие его считают.
Вместо этого, он купил старенькую ферму, в штате Теннеси, расположенную в горах, надеясь, что знаменитые местные туманы надежно укроют его от нежеланных гостей из прошлого. Но, по всей видимости, прятался он недостаточно хорошо: некоторым людям не составило труда найти его. Они могли узнать его местонахождение в любое время. И всякий раз, когда работа касалась джунглей, а также требовала опыта и знаний, Грант Салливан был лучшей кандидатурой.
Движение в патио привлекло его внимание, и он осторожно сдвинул на дюйм широкий лист тропического растения, чтобы очистить обзор.
Девушка двигалась через патио, одетая в пышный сарафан и сабо на каблуках, на лице огромные солнцезащитные очки, скрывающие половину лица. В руках она держала книгу и высокий стакан чего-то, определенно вкусного и прохладного. Через минуту она уютно расположилась на одном из концов бассейна, в шезлонге — лучшее времяпровождение для такого жаркого дня. Она помахала охранникам, патрулирующим площадь виллы, и улыбнулась им, отчего на щеках у нее появились очаровательные ямочки.
Черт возьми, неужели она не понимает, в какое дерьмо вляпалась и чувствует себя здесь в полной безопасности? Зачем ей понадобилось убегать из под папочкиного крыла, стараясь доказать себе и всему миру свою независимость? Единственное что она доказала – замечательный талант впутываться в самые горячие неприятности.
Она просто дура. Вероятно, даже не понимает, что является одной из главных подозреваемых в запутанном деле о шпионаже, в котором сплелись интересы, по крайней мере трех правительств и ряда крайне серьезных организаций. Это дело касалось секретных микрофильмов, пока считающихся пропавшими без вести.
Единственное, что спасало ей жизнь до сих пор, было то, что никто не был уверен, насколько много она об этом знает, и знает ли что-нибудь вообще. Знала ли она об участии своего шефа, Джорджа Перселла в шпионской деятельности, или она всего лишь его секретарь, а может быть, еще и любовница? Может ли она знать, где микрофильмы, или же об этом знает только Луис Марсель, который исчез одновременно с ними?
Единственная вещь, которую все знали точно, заключалась в том, что какое-то время микрофильмы находились у Перселла. Но он неожиданно умер от сердечного приступа, а микрофильмы так и не смогли найти. Может быть, Перселл уже передал их Луису Марселю? Марсель исчез за два дня до смерти Перселла, и если микрофильмы у него, он, безусловно, должен объявиться в ближайшее время. Эти микрофильмы нужны всем – американцам, русским, сандинистам, и всем повстанческим группам Центральной и Южной Америки. Черт их побери, эти микрофильмы нужны даже эскимосам.
Он сжал мое горло
От вебмэйстера: получил по электрической почте следующий манускрипт: «Алексей, привет. спец. для твоей странички. Хочется чегой-то такого. Адрес не указывай, плиз? Таня» . и вот, не указываю. Без проблем. Господи, шедевр-то какой. Дай бог девочке здоровья и хорошего жениха.
Я была худенькой темноволосой девочкой с голубыми глазами. Я была стеснительна, и много времени проводила одна. Часто любила одна читать в своей комнате, погружаясь в мир приключений и фантазии. Книги заменяли мне общение со сверстниками. У меня почти не было друзей, кроме двух одноклассниц, с которыми я иногда встречалась или ходила в кино.
В тот вечер родители ушли куда-то, кажется, в театр. Я не хотела идти с ними — ничего увлекательного в этом для меня не было. Я осталась дома, достала коробку шоколадных конфет из тайника в диване, раскрыла новый роман Жюль Верна, и погрузилась в чтение. Магнитофон играл тихую мелодичную музыку, кажется, Энигму, горьковатый вкусный шоколад таял у меня во рту, и в такие мгновения я чувствовала себя счастливой.
Но наслаждалась я недолго. Позвонили в дверь, и я с неохотой пошла открывать. Мне было велено не открывать незнакомым, но в глазок я увидела, что это дядя Сергей, партнер отца по его бизнесу. Я не долго раздумывала, и открыла дверь. Дядя Сергей кивнул мне, и шагнул в прихожую. Он странно выглядел — без шапки, небрит, правая часть лица потемнела от грязи.
— Где папа? — хрипло спросил он.
Он внимательно осмотрел меня с головы до ног, и я покраснела. На мне был короткий топ и шортики, я была босиком.
Я не поняла. — Какие деньги?
Его голос был зол. Я попятилась.
— Я сказал тебе — деньги, — дядя Сергей сунул руку в карман, и вытащил небольшой пистолет. Это был странный пистолет, с утолщением на стволе, но мне показалось, что я видела такие в видиках.
— Махмуд вернулся, — выдохнул дядя Сергей. Поняла? Теперь возвращает долги, подонок. Перерезал пол-конторы. — Он взмахнул дулом пистолета перед моим носом. — Но я так просто не дамся. Когда придет отец?
— Не знаю, — тихим от страха голосом сказала я.
— Ты точно не знаешь, где он прячет деньги?
Я отрицательно покачала головой.
— Пожрать есть что-нибудь? — спросил он.
— Тогда пойдем, — он подтолкнул меня в сторону кухни. — Пошли, дашь мне поесть, а потом решим, что делать.
Мы зашли в кухню. Дядя Сергей сел за табурет, положив пистолет на стол. Дрожа от страха, я достала кое-какую снедь и предложила ему. Колбаса, сыр, хлеб. Он жадно принялся есть.
— Принеси выпить, — с набитым ртом приказал он.
Я сделала шаг в сторону двери, ведущей в зал, но он прикрикнул:
Я сказала, что спиртного на кухне нет. Только в зале, в баре.
Он странно осматривал меня, пока ел.
— Нет, стой на месте. Хочу полюбоваться, — сказал дядя Сергей. Мне показалось, что его голос стал другим, мягче, что-ли, а в глазах появился блеск.
— Сколько тебе уже стукнуло?
— Четырнадцать, — машинально сказала я.
— Как ты быстро повзрослела, Танечка, — вздохнул он, опустив глаза и разглядывая мои босые ноги. — Научилась делать педикюр, я вижу. Какой красивый у тебя лак на ноготках.
Я покраснела под его взглядом, и поджала пальцы ног.
— Я помню тебя совсем маленькой, — сказал дядя Сергей. — Тогда было все по другому.
Он протянул руку и погладил меня по ноге снизу вверх. Мне стало страшно, и я попятилась.
— Стой на месте, — приказал дядя Сергей. — И сними шорты.
— Делай, что говорю, — резко сказал он. — Не бойся, я тебя не съем.
Колеблясь, я чуть приспустила шорты. Происходящее казалось мне чем-то странным и пугающим.
— Совсем сними, — мягко сказал дядя Сергей, — и подойди поближе.
Чуть не плача, я спустила шорты по ногам, и переступила через них.
Я приблизилась к нему. Он руками прикоснулся к бедрам, скользнул назад, охватывая ладонями попу.
— Какая мягкая у тебя попка. А теперь сними трусики.
— Не могу, — прошептала я. — Дядя Сережа, что вы хотите?
— Я хочу, чтобы ты сама это сделала, — объяснил дядя Сергей. — Мне будет приятно. — Он скосил глаз на лежвщий на столе пистолет. Меня пробрал озноб, и я решилась. Взялась за резинку, и принялась стягивать трусы. В этот день на мне были голубые недельки. Слава богу, что месячных не было. Почему-то мне казалось это самым стыдным, снимать трусы с прокладкой.
От стыда я отвернула лицо, и не смотрела в его сторону, только чувствовала его тяжелое дыхание. «Господи, хоть бы папа вернулся поскорей!» — подумала я с надеждой. «Может быть, ничего не произойдет. «
Но моим надеждам не было суждено сбыться.
— Ты там рыжая? — удивленно спросил дядя Сергей, протянул руку и коснулся лобка. Правда, у меня там росли рыжеватые волосики. Я не видела в этом ничего странного, но у дяди Сергея загорелись глаза, и он сглотнул слюну. Одной рукой он поглаживал меня по животу, между ног, забираясь пальцем ниже, между губ, теребя их, а свободной рукой начал расстегивать молнию на брюках. Сначала показался кусочек светлой ткани трусов, потом из молнии вдруг выскочил его член. мне показалось, что он был почти черный. Но с красной слезящейся головкой с маленькой прорезью посредине. Я неожиданно для себя вскрикнула, когда палец дяди Сергея коснулся какой-то точки у меня во влагалище.
— Не бойся, Танечка, маленькая, — сказал он мне. — Я еще ничего не сделал.
— Пожалуйста, — пролепетала я. — Не надо, дядя Сережа.
Он придвинул меня поближе к себе, и темно-красная головка уперлась мне пониже пупка. Я задрожала. Мне показалось, что я начинаю сходить с ума.
— Ну не надо, — тихо бормотала я. — Мне будет очень больно, дядя Сереженька, я не хочу. я боюсь, когда больно. я еще никогда ни с кем. я не была с мальчиком.
— Я знаю. — тихо сказал он, лаская меня обеими ладонями, сильно сдавливая мое тело, — я догадался.
— Какие у тебя нежные сисечки.
— Ты такая домашняя, как цветок. цветочек такой голенький. так и хочется тебя сорвать.
Он сжал мое горло
Миам , возраст: 21 / 20.04.2019
Отклики:
Зарина , возраст: 21 / 24.04.2019
Миам, поддерживаю Вас всем сердцем, не унывайте! Переживите и оставьте в прошлом эти болезненные воспоминания. Эти события к счастью в далеком прошлом, это как призраки, нет уже ни того времени, ни тех людей (так как Вы очень с тех пор изменились, про этого извращенца даже думать не хочу). Почему Вы должны страдать из-за призраков? Их уже нет, а Ваша жизнь есть и она будет наполнена тем, чем Вы сами захотите. Наполняйте ее добром и любовью к близким, общением с друзьями, новыми увлечениями, чтением, Верой.
В подростковом возрасте каких только мерзостей не бывает. Помню ко мне приставали одноклассницы в ПЕРВОМ (!) классе, имитируя половой акт в одежде, мой двоюродный брат, страшеклассники, спортивный тренер, дедушкин сосед и собутыльник (дед не так часто, но выпивал). А так я из нормальной благополучной семьи.
Это все очень больные и уродливые нелюди делают, если Ваш мозг где-то оправдывает эти действия, хочет «любви» от насильника — почитайте про Стокгольмский синдром.
Не сдавайтесь и помните: темнее всего перед рассветом! Ваш рассвет уже не за горами! Удачи Вам и сил!
Нина , возраст: 35 / 26.04.2019
Не вините себя в случившемся, пожалуйста. Это был очень юный возраст, представления о мире еще не сформировались до конца, в том числе о той его стороне, которую вы описали. И даже сетовать на возраст в действительности не стоит, поскольку нормально было ожидать достойного отношения к себе, не подозревать каждого встречного, особенно, если это не последний человек вам, а тот, с кем вы учитесь в одном коллективе. А несоответствие этому есть серьезная проблема общества и отдельно взятых людей соответсвенно. Это я к тому, чтобы не винили себя — вашей вины здесь нет.
Возможно, у вас произошла идентификация с агрессором, что проявилось во снах. Привожу суть:
«»»Идентификация с агрессором менее известный термин, чем стокгольмский синдром, многократно описываемый в популярной психологии. В 1973 году в Стокгольме в банке были захвачены заложники. В результате долгого нахождения жертв в руках бандитов (6 дней), жертвы стали оказывать им помощь, способствовали сопротивлению властям, а после освобождения, бывшие жертвы на суде выгораживали людей, державших их в заложниках, а в последствие две женщины даже обручились со своими насильниками.»»»
Но,понятно, его положительный образ где-то в вашем подсознательном — ложь.
Вы — большая молодец, что держитесь и понимаете, что самоубийство не поможет. Нужно работать над собой самостоятельно, может, с хорошим психотерапевтом, и понимать, что вернуться к нормальной жизни, увы, ваш труд. Он тяжелый, требует ответственности, вложений в себя. Но это стоит пройти хотя бы ради всех прочих жертв подобных преступлений.
Важно помнить, что ваша личность не исчерпывается событием прошлого, ее не определяют желания каких-то людей. Вы имеете право на мнение, интересы и независимость. Ваша личность также не исчерпывается привлекательностью вашего тела в глазах других людей.
Любите себя и постепенно восстанавливайтесь. Все получился, только не сразу, есть вероятность, что не до конца, но все же вы можете найти в себе силы взять жизнь под контроль и чувствовать себя хорошо. Я верю в вас.
Одержимая
– Я давно мечтала стоять вот так перед тобой, – проговорила Сабрина, остановившись перед столом.
– Многие мечтают об этом, а потом горько жалеют. Чем ты отличаешь от них
– Я знаю, кто ты такой. Я видела, что отец собрал на тебя досье. Он спит и видит, как упрячет тебя за решетку.
– Это ему вряд ли удастся, – усмехнулся Хангер.
– А еще я слышала, что те, кто попадают в твою постель, из нее не уходят на своих ногах, – прошептала она, боясь произносить это вслух.
– И ты все равно хочешь туда попасть – его идеальной формы бровь вопросительно изогнулась.
– Я уже пыталась покончить собой. Не дали. А потом увидела твою фотографию в журнале. Одном, втором, третьем. Подслушивала разговоры отца. Возможно, его ненависть к тебе сыграла роль. Возможно, мое одиночество. Но мне не важно, даже если я больше не сделаю ни одного вздоха после ночи с тобой. Я хочу этого.
Мужчина склонил голову, внимательно изучая ее. Правой рукой он виртуозно вертел карандашом, левой постукивал пальцами по подлокотнику кресла. Его молчание нервировало Сабрину. Она боялась, что сейчас он просто выкинет ее из клуба и из своей жизни, так и не дав прикоснуться.
– Ты слишком молода. Поверь, я редко кому это советую. Но тебе лучше забыть обо мне и попытаться зажить нормальной жизнью. Депрессия пройдет. Ты встретишь парня. Влюбишься. Все вернется на круги своя.
– НЕТ! – Сабрина была категорична. – Только к тебе у меня возникают эмоции. Видишь, как дрожат руки Это от желания прикоснуться, почувствовать. Это словно одержимость. Если умереть, то от твоих рук. Если жить, то возле тебя. По-другому мне не нужно.
– Ты сама себя угробишь, – предупредил Хангер, наклонившись вперед.
Он не знал, почему отговаривал эту глупую малышку отступить, когда демон внутри так яростно желал ее. Но мужчина не хотел, чтобы ее жизнь прекратилась так легко. Оборвать этот распускающийся цветочек и не увидеть его цветения будет жаль. А если он коснется ее, то так и произойдет.
– Однажды, в другой жизни, меня объявили психически больным. У меня отсутствует способность формировать привязанности, точнее, она крайне ограничена. Ты будешь никем для меня. Еще одним телом. Ты этого хочешь
– Я буду твоей в ту минуту. Остальное не важно.
– Слишком громкие слова, воробушек. Но на деле, боюсь, ты легко сломаешься.
– Почему ты настолько упорна – прищурился Хангер. – Требовательна. Словно это твой единственный шанс. Возможно, я захочу увидеть тебя еще раз. Ты мне нравишься. Импульсивная. И такая наивная. Может быть, мой…я привыкну, что ты рядом и не захочу тебя убивать.
– Отец отсылает меня на учебу в Англию, и я не могу ему противостоять, – заламывая руки, пояснила Сабрина. – Юридически он имеет все права на меня. У меня не так много времени, чтобы попытаться притереться к тебе.
– Мне жаль, воробушек, но это к лучшему, – Хангер снова откинулся на спинку кресла, тем самым показывая, что готов закончить разговор.
Сабрина готова была умолять, но знала, это может не подействовать на такого опытного мужчину.
– Я поеду туда, но я хочу оставить свою девственность здесь! Хочу отдать ее тебе! – эмоционально воскликнула она, удивляя мужчину своим заявлением.
Его глаза затуманились. Зрачки расширились, а ноздри раздулись. Губы сложились в улыбку, полную предвкушения. Лицо потемнело и, благодаря свету в комнате, который падал неравномерно, казалось, что перед ней вдруг предстал другой человек. И если от того несло опасностью, то тут просто вопила смерть.
– Подарок, – выдохнула Сабрина. – Я хочу подарить свой первый раз тебе.
– А если он станет последним
– Все твои. Пусть будет так. Иначе я просто попытаюсь сегодня застрелиться из пистолета отца. Подгажу ему репутацию напоследок.
– Что же ты так яро хочешь проститься с жизнью Я наводил справки. У тебя умерла мать. Но знаешь, с девушками твоего возраста случаются вещи и похуже. Некоторых жестоко насилуют, некоторых держат в плену, как рабынь, они выгодный товар, некоторых готовят стать шлюхами, а других пичкают наркотой. Но каждая борется, выжигает огонек жизни до последнего вздоха. А ты уже сдалась.
– Ты прав. Многим хуже, чем мне. Но смерть матери опустошила. Разбитые иллюзии насчет отца наполнили ненавистью. И только ты вызываешь во мне яркие эмоции. Если за них нужно заплатить смертью, я готова. Но я хочу снова что-то почувствовать. Помоги мне!
Хангер медленно поднялся с кресла, двигаясь, как хищник перед прыжком. Он обошел стол и остановился перед девушкой. Демон внутри вопил от желания обладать ею. Она зацепила его. Взбудоражила. Это же надо – искать смерть в его постели. И мужчина еще не был уверен, что сдержит свое темное желание. Но уже знал, что испробует ее. Им придется проверить его выдержку в реальных условиях.
Хрупкая. Нежная. Ее темно-каштановые волосы струились по спине, вызывая желание ощутить их в своих руках. В голове тут же вспыхнули картинки того, как он намотает их на кулак, когда будет врываться в ее девственное тело. Она будет чертовски тугой. Такой, как он любит.
Он подошел достаточно близко, чтобы у нее перехватило дыхание. Глаза расширились. Их радужки мгновенно заволок туман надежды, волнения и предвкушения. Сладкая, сладкая девочка. Она рождена для блистательной жизни, а стремится сама коснуться тьмы. Стать отмеченной ею.
Мужчина поднял руку и нежно провел пальцем по ее щеке. Такая мягкая кожа. Шелковистая. Демон наполнил мысли сотнями кровавых образов. Она в различных позах. Оголенная. Отданная в его власть. Капельки крови украшают эту безупречную кожу. Во взгляде боль и мольба, смешанная с удовольствием. Извращенным. Не подвластным для понимания человеческим обществом.
Нет. Она слишком юна. Сломается так легко. Утонет в боли и не сможет выплыть наружу. А демон вдруг захотел, чтобы смогла.
«Что, если приручить ее к себе – подумал он. – Сделать своей игрушкой».
В голове мужчины все смешалось. Темное желание с физическим голодом. Он не заметил, как рука спустилась ниже и сжала ее горло. Крепко. Показывая свою власть над ней. Всю хрупкость ее жизни. Раз и сломал.
На ее щеках появился легкий румянец. Но страха не было. Было опасение. Но того сжимающего в цепких лапах ужаса и в помине не видно. Демон удивился. Заинтересовался. И присмотрелся лучше. Он видел осознание, что ее жизнь в его руках. И то, как от этого ее взгляд теряет фокус, заполняясь дымкой страсти и блаженства. Ее заводила и завораживала его абсолютная власть. Возможно, она тоже безумная
– Раздевайся, – простой приказ, полный стали и мощи.
Готова ли она подтвердить свои слова действием Проверка, у которой может быть непредсказуемый конец. Сдержаться так тяжело. Адреналин распространился по крови, приводя в возбужденное состояние. Он снова смог вдохнуть. А это происходило, лишь когда демон вырывался наружу, напитывая его ощущением, что он живой. Как эта малышка смогла так подействовать на него
Ее взгляд поднялся к его лицу. Хангер видел немой вопрос, но знал, стоит ей засомневаться, задать его, и он разочаруется и отпустит этого мотылька на свободу. Но она снова удивила. Дрожащие пальцы поднялись к пуговицам платьишка, медленно освобождая их с петель. При этом она не спрятала глаза от стыда. Несмотря на румянец, Сабрина уверенно смотрела на него.
Острое желание ударило в пах. Ладонь крепче сжала шею, ощущая, как она глотнула слюну из-за пересохшего горла, но не остановилась. Она упрямо дразнила опасность, подстегивая его внутренний мрак. Вызов Он всегда был главной составляющей его потребностей.
Неуклюже спустив платье на пол, Сабрина тем самым дернулась под его рукой, и та отпустила горло, переместившись вниз к кромке кружевного бюстгальтера. Такое милое, девичье белье, кричащее о невинности и молодости. Губы пересохли.
– Дальше! – приказал он, водя пальцем по нежному холмику груди.
Ее кожа была бархатная наощупь. Такая безупречно чистая. В душе появилось дикое желание исправить это. И когда она уже завела руки назад, чтобы расстегнуть защелку, Хангер сжал ее плечи и резко наклонился вниз, прижимая губы к манившему участку плоти.
– Ай, – Сабрина не сдержала крик, когда зубы сильно впились в ее кожу, оставляя свой кровавый след.
Но также как начал, Хангер моментально отпустил ее и сделал шаг назад. Его глаза потемнели. Они завораживали своей чернотой. Радужка практически слилась со зрачком, и Сабрина тяжело выдохнула, покоренная глубиной его взгляда.
– Это лишь первая маленькая отметина, которую ты получишь за сегодня, если продолжишь, – предупредил мужчина.
Она вздернула подбородок и расстегнула бюстгальтер, позволяя тому упасть перед собой.
– Чертовка! – с одобрение проговорил он. – Повернись спиной и обопрись руками на стол. Трусики я сниму сам.
Она задрожала. Низ живота стянула тугая спираль вожделения. Сабрине не верилось, что это все происходит на самом деле. Но девушка беспрекословно выполнила его приказ. Хотя знала золотое правило «никогда не поворачивайся к хищнику спиной». Но, смело нарушив его, она ощутила себя еще более беспомощной перед ним, чем была до этого.
Беззащитная, отданная во власть своего демона, готовая столкнутся с любыми последствиями – такой он видел ее. Мужской взгляд прошелся по линии позвоночника. Отметил, что в ней полностью отсутствует такая привычная всем шлюхам манера прогибаться в манящем движении. Сабрина уперлась в стол с некой неловкостью и неуверенностью, тем самым лишь сильнее возбуждая демона.
Он любил невинность, хотя практически не касался таких девушек. Только женщины, которые заслужили дорожку в ад. Он дарил им наказание через боль. А сейчас впервые не хотел наказывать. Демон желал взять. Поставить клеймо. Посмотреть, останется ли эта жажда по нему в ее глазах после такого. И если да, то превратить эту тягу во что-то темное, пугающее своей силой.
Мужские руки легли на талию, мучительно медленными движениями очертив ее линию. Они поиграли с резинкой трусиков, но пока прошли мимо. Мягко сжали округлые полушария, массажируя их своими ладонями.
Сабрина сглотнула. Это не было реальностью, просто не могло ею быть. Но просыпаться она не хотела. Девушка боялась издать любые звуки, дабы не разрушить этот момент. И в тоже время была полностью растеряна. Она не представляла, что этот опытный мужчина ждет от нее. Каких действий. И как повести себя так, чтобы понравится ему. Ведь Хангер не обычный мужчина, и тут не помогут прочитанные статьи в «Cosmopolitan».
Неуверенность накрыла с головой. Мысли путались в попытках найти ответ на вопрос «что сделать, чтобы ему понравиться», но она была слишком неопытна.
– Ты дрожишь, воробушек. Отпустить тебе на волю Это твой последний шанс спастись. Больше не буду предлагать.
– И не нужно. Я не ищу спасения, – оглянувшись через плечо, бросила девушка.
Мужчина практически рыкнул в ответ и навалился на нее. Сабрина охнула, ощутив спиной пуговки его рубашки, твердое тело и горячее дыхание, что обжигало кожу. Мужские пальцы впились в ее руки, короткими ногтями царапая кожу, словно дикий зверь. В то время как мягкие губы целовали плечи. Но на смену таким нежным поцелуями тут же приходили укусы, создавая яркий контраст.
– Я возьму тебя вот так. Сзади. Резко, грубо и жестоко. И это не то, что должна испытать молоденькая девушка в первый раз, – в доказательство своих слов он прижался твердой выпуклостью к расщелине, что пролегала между ее ягодиц.
Сабрина тяжело выдохнула, изгибаясь, чтобы стать ближе к нему.
Он пугал ее, а она просила большего. И это нравилось демону. Возбуждало его.
Скользнув рукой по ее плоскому животу, он добрался пальцами к кромке ажурных трусиков. Просунув руку под ткань, прошелся по гладенькому лобку, и словно зверь рыкнул Сабрине в ушко от острого желания, которое вызывала ее нежная кожа в нем. Вот бы пройтись по ней холодным металлом его ножа.
Зубы прикусили мочку девичьего ушка, когда пальцы раздвинули влажные губки и добрались до разбухшего клитора.
– Хочешь меня, – он не спрашивал, а констатировал этот невероятный факт.
Указательный палец сильно надавил на узкую дырочку, проникая внутрь и упираясь в тонкую преграду. Сабрина закусила губу от ощутимого дискомфорта, но слегка поерзала, чтобы почувствовать давление подушечки пальца сильнее. Сама настаивая на его грубых ласках. Ловя кайф в этой дикости. Потому что именно оно дарило чувство реальности. Словно воздух вдруг наполнил ее легкие и заставил сделать вдох.
Впервые за долгое время она знала, что жива. Ощущала каждой клеточкой своего тела, которое наполнилась горьковатым предвкушением. Она соврала, если бы не призналась себе, что все еще чувствует страх. Но он был таким волнительным и будоражащим, что лишь добавлял остроты.
Хангер ритмично задвигал пальцем, идеально надавливая на пульсирующую горошину, то и дело снова продвигаясь внутрь. Тихое постанывание вырвалось из девичьих губ. Но он услышал и, резко подняв свободную руку, сжал ее горло своей ладонью. Крепко. Пугающе.
– Нет, – она хотела махнуть головой, чтобы подтвердить свой ответ, но он удерживал ее неподвижно. – Ты первый. Я полностью твоя.
Монстр внутри мужчины довольно рыкнул. Его темная сторона любила это – власть над живым человеком. Когда от его решения зависело, выживет он или умрет. Неважно, мужчина или женщина. Все равно он всегда выбирал второй вариант. До сегодняшнего дня.
Вдруг Хангер нагнулся, зарываясь лицом в мягкие волосы девушки. Ее цветочный аромат проник глубоко в его сознание. И он, словно зверь, резко задвигался против ее бедер. Но не забывал при этом ласкать нежную плоть. Ее хныканье сливалось с мужским рыком, наполняя его кабинет эротичными звуками.
Резко мужчина высунул руку из трусиков, и, зацепив ткань пальцами, потянул ее вверх. Тонкий шелк впился в лоно Сабрины, и она вскрикнула от неожиданности. Тогда он ухватился руками за эту последнюю преграду между ними и разорвал ее. Лоскутки упали на пол, но девушка и не заметила. Она все также упиралась руками об деревянный стол. Ее ладони вспотели, мышцы дрожали от усилий. Но Сабрина боялась сдвинуться даже на миллиметр.
А Хангер уже и не смог бы отпустить свою жертву. Потребность в ней возрастала вместе с твердостью в паху. Эту сладкую боль он не собирался долго терпеть, и поэтому, сжав член в руке, подвел ее к раскрытым губкам. Плавно смочил головку в любовном соке. Свободной рукой схватил девичье плечо, заставляя прогнуться. После чего сделал резкий толчок и ворвался в узкий канал, лишив Сабрину девственности.
– Ау, – вскрикнула девушка от резкой боли и тяжело выдохнула.
В уголках глаз собрались слезы. Руки сжали край стола. Но ощущение нестерпимой наполненности разжигало кровь в венах, превращая ее в настоящую лаву.
– Ты не соврала, – тихо промолвил мужчина, когда начал свои ритмичные движения, вколачиваясь в нее.
И Сабрине казалось, что она остро чувствовала каждый сантиметр, которым он наполнял ее. Это было невероятно! Осознание принадлежности этому мужчине вместе с его яростными нападками вызывали бурю эмоций.
Он сжимал ее горло рукой, резкими выпадами врываясь в девичье тело. Сабрина хрипела с каждым новым толчком, что был сильнее предыдущего. Его власть над ней неоспорима. Хватка ладони стала сильнее, словно показывая, что ее жизнь в эту минуту зависит от него. Но девушка лишь радовалась такой угрозе.
Наверное, она тоже сумасшедшая. Потому что боль от его вторжения ощущалась для нее, как истинное удовольствие. Он растягивал ее, наполняя собой, заставляя тело приспосабливаться. И казалось, она больше никогда не будет принадлежать себе. Отныне она полностью и бесповоротно стала его. Кем бы Хангер ее не считал – мимолетной игрушкой, шлюхой или же просто безымянным телом. Главное, что именно она дарила ему в эту минуту наслаждение. И получала сполна взамен.
– Тебе нравится это, да – сладким голосом пропел он, навалившись вдруг на девушку всем телом, словно животное.
– Возле меня Бога нет. Только ад и демоны. Хочешь продать им душу
– Я не могу…не могу… – хрипела в ответ Сабрина, от силы его толчков полностью распластавшись на столе.
– Она твоя…моя душа твоя. – закричала девушка, когда ощутила его оргазм внутри себя.
Именно это перекинуло ее через край. Осознание того, что он кончил, вывело ее наслаждение на новый уровень и девушка получила свой первый в жизни оргазм. Ее стенки сжались вокруг мужской плоти, и Хангер удовлетворенно зашипел. Его рука сжала в кулаке волосы Сабрины, требуя от нее неестественно прогнуться, и когда она это сделала, он накрыл ее уста в грубом, безжалостном поцелуе.
Казалось, все это длилось вечность, но вдруг закончилось так быстро.
Хангер отстранился. Член выскользнул из лона, и девушка вздрогнула от этого. Ее охватило чувство пустоты, и Сабрина закусила нижнюю губу, чтобы не расплакаться. Мужчина окинул взглядом хрупкое тело. Представляя, что бы еще мог сделать с ним. Тогда он посмотрел вниз. Ее девственная кровь на его органе привела демона в восторг. Этот вид неожиданно успокоил сильное желание сделать порезы на девичьей коже. Первобытное чувство полного обладания этой малышкой привело его внутреннего монстра в состояние покоя. И это было удивительно.
Хангер вытер свой орган об ее ягодицы, наслаждаясь красными разводами на белоснежном полотне. А потом резко приказал
– Что – разнеженное сознание девушки не сразу поняло, что от нее хотят.
– Собирай свои манатки и убирайся отсюда. Я получил твою девственность, больше ты мне не нужна.
– Но… – Сабрина сжалась, не веря, что все так и закончиться.
– Я приказал тебе убраться, иначе тебя унесут отсюда вперед ногами. Быстро, воробушек!
Она развернулась, посмотрела на своего нагого демона. Он был прекрасен с этими затуманенными глазами и стиснутыми кулаками.
– Иначе я найду тебя и сделаю с этим молоденьким телом все, что пожелает моя черная душонка. Как думаешь, будет ли сочетаться острое лезвие ножа с этими розовыми сосками – он склонил голову набок, размышляя
– Пошла вон! – грозный, грубый крик, испугал Сабрину, и она нагнулась, подбирая вещи.
Вдруг он занес руку и ударил ее по лицу. Обескураженная, она прижала ладонь к щеке и уставилась на мужчину. Молча тот кивнул на дверь, и наконец Сабрина прислушалась. Он не повернулся, чтобы посмотреть на ее побег. Не сдвинулся ни на сантиметр. Лишь когда дверь хлопнула, Хангер громко зарычал и ударил кулаком об стол.
Рука, которой он ударил девушку, дрожала. По его меркам пощечина была легкой, всего лишь вполсилы. И для такого, как он, это вообще было удивительно. Глупый воробушек не осознавала, насколько тяжело ему было удержать демона и не утянуть ее в свое безумие. Этот удар – ее спасение. Только несколько минут удерживало его от необратимого шага на пути к своим темным желаниям – истерзать юное тело, проверить пределы девушки и познать ее страдания.
Впервые хищник добровольно отпустил свою жертву, причинив только душевные раны. Впервые он сдержал безумный порыв кинуться в погоню. И впервые бурлящая жажда крови не искала другого источника.
Этот секс – практически нормальный секс за такое долгое время. Когда они оба получили наслаждение, и партнерша осталась живой. Что было в этой малышке такого, что демон позволил этому произойти И что она сделала с ним Ведь он никогда не заблуждался насчет себя и знал – исцеление невозможно. Но вероятно, теперь есть шанс получить партнера для своего безумия. Жаль только, что она слишком молода. И как бы не стремилась к нему, вряд ли ее психика выдержит такие изменения.
«Нужно подождать», – решил Хангер, и внутренний демон согласился с ним.
Несколько лет обучения как раз достаточно, чтобы повзрослеть. Но если после этого она не вернется к нему, он опустит и позволит малышке наслаждаться своей обыденной жизнью. А если снова появится на его пути – то пощады больше не будет.
Глава 5
Вдали от тебя
Послушная твоей воле, я уехала. Но я обещала сама себе, что буду стараться изо всех сил, чтобы стать достойной тебя. Я вырасту, наберусь опыта, выработаю стратегию и вернусь. Но когда это произойдет, я приду к тебе и больше не отступлю. Ты будешь принадлежать мне или никому. Потому, что даже вдали моя одержимость не уменьшилась. Наоборот, она стала только сильнее.
Девушка задумчиво смотрела в окно, наблюдая за проносившимися мимо облаками, что напоминали воздушный зефир. Место в бизнес-классе гарантировало ей небольшое пространство и свободу для раздумий. И хотя такой билет был немного не по карману, Сабрина все же позволила себе эту маленькую роскошь. Но ее внешнее спокойствие и собранность на самом деле лишь напускные. В душе все дрожало от предвкушения. Долгие шесть лет разлуки не уменьшили ее пагубную одержимость, а лишь сделали ее сильнее.
Возможно, если бы он полностью оставил ее, бросил на произвол судьбы, как она думала сначала, то Сабрина бы избавилась от этого безумия или с помощью самоубийства, или же живя из чистого принципа и желания доказать, что она сможет без него. Вот только уже тогда девушка была полностью уверена, что ничего у нее не выйдет. Он глубоко залез ей под кожу. Он поработил ее сознание и привязал к себе. Он превратился в ее воздух и стал потребностью, чтобы жить.